Верите ли вы в то, что где-то на краю света существует нечто, чему нет места в современном мире, но есть место среди тех, кто преданно чтит это до сих пор и бережно охраняет? Мы верим, потому что видели это своими глазами.

Рядом с заколдованным лесом на крошечном острове в центре озера Виктория, расположенном в Уганде — государстве в Восточной Африке, проживают последние оставшиеся хранители духа, который, по легендам, принимает облик питона. Их называют «эмандва», что в переводе означает — «человек, у которого есть дух, сидящий на его голове». Легенда гласит, что сотни лет назад Сесе — пышный и белоснежный архипелаг, состоящий из 84 островов, — был заселен племенем Абассезе, расой сверхлюдей, известных не только своими внушительными размерами и силой, но и связью со сверхъестественным миром. Абассезе верили и поклонялись духу по имени Мбириму, который мог принимать форму как человека, так и животного. Однако дальше легенда получает весьма пикантное продолжение: однажды Мбириму было одиноко и он решил, что плотские утехи вполне скрасят его одиночество. Мбириму недолго думая закрутил краткосрочный роман с местной дамой. В результате родились два брата — питон и человек. Братья-близнецы отправились жить на остров Бугала, один из самых больших островов, входящих в архипелаг Сесе, и питон взял себе имя — Лувала.
Один из братьев, тот, что был человеком, построил святыню для другого для того, чтобы племя могло поклоняться ему и просить мудрого совета. Люди верили, что божий сын может помочь решить им все их проблемы и исполнить самые сокровенные желания. Жители со всех уголков огромного архипелага прибывали за помощью к Лувале. Человеческий брат действовал как посредник между питоном и людьми, став первым в длинной цепочке целителей, которые, как оказалось, существуют до сих пор. Эмандва, то есть человек, у которого дух сидит на голове, или, иначе говоря, традиционный целитель, это — единственный человек, который может говорить с духом и получить от него ответы на вопросы, которые задает обратившийся за помощью. Одновременно может существовать только один эмандва, он выбирается предками, ну и, конечно, самим Лувалой, он должен полностью посвятить свою жизнь служению духу и людям.
Очарованная этой старинной легендой, я прилетела на остров Бугала для того, чтобы лично встретиться с местным эмандвой. Найти сам остров оказалось достаточно просто: самолет из Москвы, а затем несколько часов на пароме от Энтеббе, и вот я уже стою на пристани. Кстати, найти чужаку эмандву очень непросто. Мне пришлось опросить с десяток жителей, и каждый раз я встречала настороженные взгляды местных, которые отрицательно мотали головами, пожимали плечами и неловко улыбались. И если бы не счастливый случай, вернулась бы я в редакцию ни с чем. В одном из местных баров я разговорилась с мэром острова (эта деталь, правда, выяснилась позже), который выпивал там в одиночестве, и только с его помощью мне удалось узнать, как добраться до загадочного святилища эмандвы.
На следующее утро, исколесив на мотоцикле по грунтовым дорогам практически весь остров, я наконец прибыла в святыню. Меня встретил щупленький паренек, который сообщил, что дух питона знает, что я здесь, но перед тем, как я встречусь с ним, нужно посоветоваться со старшими. Окей, мне ничего не оставалось, как согласиться, хотя надо отметить, я была уже в предвкушении встречи и нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. «Старшими», по всей вероятности, именовались власти острова или даже страны, поскольку эмандву позвали только через несколько часов, когда все звонки были сделаны и все официальные разрешения получены. Скажу честно, я ожидала гораздо большего. Ко мне вышел невысокий, худой мужчина, одетый как все местные, которые мне повстречались на пути, пока я сюда добиралась, — простые брюки, рубашка и сапоги. Ничего примечательного. Он приехал на мотоцикле, стареньком, без фанфар и прочего, без свиты помощников, без, в общем, всего, что я ожидала увидеть. Любала Саймон, так он представился, крепко пожал мне руку. Достав трубку, он наполнил ее табаком и, затянувшись, задумчиво пробормотал:
— Ты находишься в доме Лувала, путник, здесь живет дух питона.
Я огляделась: на самом деле место было совершенно не примечательное — эту деревню вообще можно было бы принять за самую обычную, если бы не несколько деталей. Вдалеке, рядом с большой хижиной, обвешанной украшениями, горел огонь, окруженный копьями. Тишина, которая обволакивала плотным коконом это место, была просто невероятная, что, безусловно, добавляло некого антуража и не давало забыть, что я сижу в святом месте.
Любала Саймон объяснил, что его роль эмандвы — это разрыв с традицией, так как он не находится в родстве с самым первым эмандвой, но выбрали его, потому что никто из прямых родственников пока не находится в совершеннолетнем возрасте. Когда дух хочет говорить с ним, Любала Саймон чувствует его у себя на голове, а мысли питона проникают в его разум.
Эмандва рассказал мне много историй о целителях, чье могущество и способность общаться с духом сделали их важными игроками в истории Центральной и Восточной Африки. На самом деле Саские острова считаются одним из духовных центров страны. Любала Саймон рассказал, как одно из крупнейших племен Уганды попросило помощи у духа питона, обратившись к нему через эмандву. Они просили помочь победить племя Баньоро. Эмандва передал им специальную палку, которая была сделана из зачарованного дерева. После победы над племенем Баньоро палка передавалась от одного короля к другому и до сих пор хранится у правителей, считаясь символом успеха и власти.
Я, заинтересовавшись волшебным деревом, которое, как говорят, до сих пор растет в священном лесу Бусва, уговорила Любалу Саймона проводить меня туда. Когда мы шли по деревне, люди смотрели на нас с любопытством, однако близко никто не подходил. А сам Любала Саймон ни с кем не разговаривал и даже не здоровался. Уже почти на подходе к лесу к нам присоединились несколько мужчин, которые, как выяснилось, охраняли лес, поэтому шли строго за нами, чтобы контролировать действия чужака, то есть меня.
На первый взгляд лес меня не очаровал. Он выглядел куцым, а деревья были словно выщипаны — старейшины плотно взялись за производство пальмового масла, поэтому большинство деревьев были спилены. Мы спустились по склону холма и вышли к настоящему древнему лесу, который сохранился еще с тех пор, как питон был живым. Любала Саймон с трепетом прикоснулся к одному из деревьев и ласково погладил его мшистый бок. Для него это не просто деревья — Любала Саймон собирает мох и листья для своих снадобий, а водой из ручья, расположенного чуть поодаль, он умывается перед важными событиями своей жизни. В этом лесу не охотятся, тут запрещено вырубать деревья, и запрещено без разрешения даже посещать его. Однако, несмотря на все запреты, сейчас осталось меньше квадратного километра этого девственного леса. Мы долго молчали. Я слушала пение птиц, журчание ручья, и на какое-то время мне почудилось, будто бы я попала в сказку. Было здесь что-то такое, от чего казалось, что я оживаю, сбрасываю все заботы и дышу полной грудью. Невероятное ощущение.
Обратно мы возвращались в полной тишине. По дороге к нам присоединился тот мальчуган, который встречал меня. Оказалось, что он тщательно выбранный старейшинами помощник эмандвы. Его называют «сопровождающий дух питона». Он должен поддерживать огонь горящим 24 часа в сутки, потому что если тот погаснет, то дух будет недоволен. Он рассказал мне, что спит с широко распахнутыми дверями своей хижины и что, когда питоны заползают в жилище, он не боится, веря, что это дети Лувалы. Он и Любала Саймон отвели меня к святыне, самой высокой хижине с дымом, который стоял стеной вокруг нее, просачиваясь через щели в деревянной двери. Я сняла туфли и опасливо нырнула внутрь. За ритуалом, который мне удалось наблюдать, я смотрела с нескрываемым любопытством: Любала Саймон делал какие-то пассы над пламенем, окруженным множеством чашек с самыми различными вещами — начиная от бус и заканчивая, как мне показалось, странными на вид ягодами.
«Подарки для духа, — пояснил он мне, кивая головой на чаши. — Люди разное просят: богатство, защиту, здоровье, удачу… Иногда им хочется чего-то плохого. Если то, чего они хотят, очень сложно, тогда у них есть определенное задание, и если они его выполняют, то, возможно, Лувала исполнит их желание».
Когда мы вышли из хижины, мы были полностью покрыты сажей, а я едва не задохнулась от дыма. Однако не то ни другое не помешало и мне загадать желание, а как сказал Любала Саймон, Лувала дал одобрение на его исполнение. И я почему-то в это поверила. Возможно, это место так повлияло на меня; возможно, мне просто хотелось верить в чудеса, а возможно, это просто был дым, которым я надышалась, но я действительно поверила, что мое желание исполнится.
Позже мы долго говорили с одним из старейшин о том, что значит быть частью родовой линии, которая исчезает. Многие хранители были вынуждены переехать в город на работу или продать святые места из-за финансовых проблем. Современная жизнь означает, что дети больше не хотят брать на себя роль эмандвы, поскольку для этого требуется пожизненная приверженность делу. Вера тоже изменилась: христианство и ислам теперь являются двумя основными религиями на острове, в то время как традиционные боги воспринимаются как нечто запретное и не существующее.
Трудно понять, сколько людей по-прежнему поклоняются духу питона, потому что вера в Лувалу является очень личной — даже посещение храма не является чем-то открытым. Тем не менее, несмотря на все сложности, старейшины меня заверили, что они будут продолжать охранять дух питона:
— Все больше и больше наших традиций исчезает, наши древние леса вырубаются, а люди уже не такие, как раньше, и не хотят верить в своих богов. Но Лувала, наш дух питона и предок, — он навсегда. Он был здесь, прежде чем было все остальное, прежде, чем были мы, и он останется здесь, даже если мы все исчезнем. Но пока мы тут, мы будем всеми силами охранять и поклоняться ему.